Алексей Макаркин: "Популярность эзотерики связана с кризисом духовных скреп"

"Новые Известия" поговорили с историком Алексеем Макаркиным о предыдущих пиках увлечения россиян мистицизмом, оккультизмом и эзотерическими учениями. Историк полагает, что интерес к альтернативным верованиям всегда сопровождает кризисы в обществе, неважно, в России, Германии или Америке.

- Почему россияне опять окунулись в эзотерику?

- Здесь есть достаточно интересный момент: рост потребления эзотерической литературы совпадает со снижением количества посещений церкви. Люди читают книжки и не ходят в церковь. Триггером выступила пандемия. В период неопределенности, когда вначале вакцины не было, было очень много слухов, интерпретаций, одни специалисты говорили одно, другие – другое, люди были растеряны, и снизилась вера в науку. Если какой-то специалист говорил, что пандемия у нас закончится к концу 2020 года, и если пандемия не может закончиться к концу зимы 2022 года, люди доверяют учёным меньше.

Аргументы, что учёные не все знают, что они могут ошибаться, работают далеко не для всех. Или говорится, что вакцина действует в течение двух лет, потом – в течение года, потом - в течение шести месяцев. Сложно предъявить претензии к исследователям, потому что они не совсем понимают, что происходит. Появляются новые штаммы, ситуация меняется… Но люди как смотрят – обещали одно, а получили другое, наука у нас не справляется. Раз наука не справляется, людей тянет к каким-то альтернативам. Здесь мы видим, что желательна альтернатива в удаленном режиме. Люди не ходят в храм, потому что там опасно, там можно заразиться.

Людям хочется альтернативы, но в облегченном режиме. Если ты идешь на православную службу, ты должен прийти в храм. Потом ты должен отстоять хотя бы часть службы, которую ты в основном мало понимаешь. Для религиозной периферии это было инерцией, мол, как-то ходим, и надо ходить. И когда выяснилось, что ходить вроде не надо, многие с облегчением вздохнули.

Весной 2020 года для прихожан это стало прецедентом – оказывается, можно не ходить в храм на Пасху, и ничего страшного не произойдёт. И даже когда все свободно ходят по магазинам, ругаются с кассирами на кассе, которые говорят им: наденьте маску, а то нас оштрафуют. Эти же люди, даже если у них нет медицинских страхов по поводу прихода в храм, у них появился прецедент. В 2020 году не ходили – и ничего не случилось. Выяснилось, что в пирамиде Маслоу, которая определяет потребности человека, для многих верующих хождение в храм являлось недостаточно значимым.

- Как это отразилось на взглядах?

- У человека есть все равно потребность в сверхъестественном. Если ты не ходишь в храм, ты начинаешь искать какие-то другие возможности. Если они в рамках православия, человек испытывает некий внутренний дискомфорт. Он открывают книгу для обычных верующих, а там говорится: надо ходить в храм, надо поститься, следовательно, возникает дискомфорт. Он уже не ходит в храм, он уже почувствовал, что без него вроде как-то и неплохо. Не надо тратить времени, не надо давать пожертвований, а у тебя денег не так много.

Если ты читаешь православную литературу в домашних условиях, ты испытываешь дискомфорт, потому что литература призывает тебя ходить в храм, причащаться, исповедоваться. И тогда появляются альтернативы. А вот посмотрим мы какую-нибудь древнюю традицию. А что говорят представители эзотерических течений. Тем более что мир у нас в немалой степени постмодернистский. Поэтому наши номинальные православные нередко верят и в переселение душ, и в тибетских мудрецов, и не признают решения Архиерейского собора о том, что с православием несовместимо учение Рериха.

Для ревностных верующих это все совершенно неприемлемо. Но для периферии это и раньше было в той или иной степени приемлемо. А сейчас у них заменились приоритеты. Замена эта комфортная, не надо никуда ходить. Не надо стоять на богослужениях. Не надо дожидаться конца литургии, когда следует причаститься. Там возникает много разных проблем. Батюшка тебя спросит: а когда ты последний раз колбаску ел? В Великий пост? Что ему сказать? Сказать, что вчера – как-то неудобно. Сказать, что давно – вроде соврал. А эзотерика легкая, она как раз адаптирована к человеку. Это режим «лайт»: ты можешь купить книжку, сидеть дома, читать, ощущать, что ты приобщаешься к какой-то великой традиции, даже если она изобличена в середине 20-го века. И тебе приятно и хорошо. Просто возрастай в духовности, и все нормально, все хорошо.

Для многих в этом не было никакого противоречия. Люди сами конструируют своё представление о духовности. Для кого-то православие может быть совместимо с Рерихом, для кого-то - со Сталиным, и так далее.

- Есть ли в массовом увлечении эзотерикой опасность для власти и для "скреп"?

- Для власти важно, чтобы там не было политики и чтобы не было прямой связи с заграницей, что тоже у нас связывается с политикой. Сегодня они там молятся, а завтра они получат указания от своего "обкома" или "ЦК" и пойдут на улицу. А в индивидуальном чтении эзотерической литературы власть не видит ничего проблемного. Если человек создаст какую-то организацию, начнёт миссионерствовать, заниматься активной проповеднической деятельностью, на него обратят внимание. Свидетели Иеговы – это организация, которая имеет зарубежный центр.

При советской власти эзотерика преследовалась бы. При Советской власти это бы считалось нарушением официальной идеологии. А сейчас, так как они политикой не занимаются, иностранного центра не имеют, который непосредственно влияет на этих приверженцев, то это воспринимается спокойно. Наоборот, это отвлекает людей. Эзотерика – это уход в себя, вглубь. Соответственно, человек менее общественно активен.

К скрепам у нас отношение прагматическое. Я имею в виду осуждение бывшего схиигумена Сергия. Даже если православный деятель, авторитетный среди своих, старец начинает заниматься политикой, у него тут же возникают проблемы. От него отказывается церковь, так как он атакует патриарха. Его осуждает государство.

Какое-то время назад у представителей православной церкви здесь было больше возможностей для самовыражения. Сейчас их становится меньше. Если что-то соприкасается с политикой, это сразу вызывает серьёзные проблемы. Эзотерика на этом фоне абсолютно безвредна. Задача власти – не обратить всех в одну веру, задача власти- политическая стабильность.

- Можно ли говорить, что рост мистических настроений в обществе возникает на фоне кризиса идеологии и нестабильности власти?

- Популярность эзотерики связана с кризисом скреп. В начале 20-го века это был очень серьёзный кризис внутри православной церкви, которая была господствующей. А 90-е годы – крах коммунистической идеологии. Кризис был в 80-х годах. Интерес к эзотерике, к восточным учениям проявился с 1970-х годов. Уже тогда ходила по рукам литература, собирались люди, что-то обсуждали. Карате под это дело запрещали, когда убили известного артиста, который играл в «Пиратах 20-го века», Талгата Нигматуллина. Там была целая группа, у них был учитель. Он был выходцем из Средней Азии, у него были свои адепты.

Если мы посмотрим на конец 60-х – 70-е годы, то это «New Age». Это феномен, в первую очередь, американский. Эти учения, новая эзотерика имела у нас свой колорит, но интерес к восточным учениям был всемирным. Это тоже было связано с некоторыми кризисами. Если в России это был кризис православной церкви, а потом коммунизма, в других странах это были свои кризисы.

В начале 20-го века был серьезный кризис в западном христианстве, из которого люди искали разные выходы. Свой путь предлагал Пауль Тиллих, а кто-то шел к Рудольфу Штайнеру.

1968 год – по сути, кризис западной цивилизации. Это был не только рост новых религиозных учений, но и рост терроризма, «красные бригады», РАФ, Альдо Море убили, группа Байдера- Майнхоф. Это значит, что ситуация носит непростой характер, но это не значит, что обязательно произойдет обвал. Необязательно , что рост интереса к этим учениям приведёт к революции. Бывает по-разному, причём это разное зависит от способности к адаптации. Это не означает, что православные батюшки должны начать проповедовать учение каких-то эзотериков. Посмотрите, как Тиллих адаптировал протестантизм, как банк... Отто адаптировал протестантизм.

В России были разные дискуссии. Люди предлагали разные альтернативы как обновить церковь. Но потом произошла революция, и понятие «обновленчество» стало одиозным, потому что это стало коллаборацией с большевиками, ЧК, доносительство и так далее. Идеи обновления были надолго дискредитированы. Тогда были споры о том, что делать церкви с представителями левых сил. Вступать с ними в диалог или нет?

Если взять советское время, то там тоже были попытки гуманного демократического социализма, обновление марксизма. Но они были раздавлены с Пражской весной. А когда Горбачев её возобновил, сама левая идея коммунизма была сильно скомпрометирована.

Если у людей начинается поиск альтернатив, а часть людей несёт в эзотерику, это не означает, что завтра будет революция. В Америке её же не произошло? Посмотрите на американских консерваторов 70-х годов. У них было представление, что настал конец света, и в том числе, из-за движения New Age, и в том числе организаций в рамках этого движения.

- Где эзотерика находит новых приверженцев?

- Когда Гайдара в 1992 году спросили, какого он вероисповедания, он сказал, что он агностик. В результате народ решил, что он является членом эзотерической секты.

Людей такого типа от ортодоксии уносит к агностикам либо во внецерковное христианство, когда люди не ходят в церковь, но идентифицируют себя с христианством.

Интерес к язычеству у нас тоже развивается, и это тоже некая альтернатива, это не эзотерика, но близко.

Поток интереса к эзотерике в 90-е годы удалось остановить православной церкви за счёт того, что общество было обращено в историю.

В девяностых годах общество в значительной степени было обращено в прошлое. Помните формулировку «Россию надо возрождать» и фильм Говорухина «Россия, которую мы потеряли»? Было распространено представление о том, что была некая замечательная Россия, которую мы потеряли и которую необходимо восстановить «Москву златоглавую и аромат пирогов»… Соответственно, эзотерика вписывалась в этот тренд. Если говорить о реставрации, конечно, речь шла о возвращении к российской мейнстримной истории. А в дореволюционной истории важнейшим элементом является православие наряду с самодержавием и народностью. Это сыграло огромную роль.

Православие у нас в достаточной степени реконструированное, причём, если язычники занимаются фантазиями на вольные темы, то у православной церкви была и остаётся очень серьёзная основа, начиная от богослужений и заканчивая архитектурой. Обратите внимание, что наиболее популярные наши образцы соборов – это практически реплики Храма Христа Спасителя. И попытки внедрить новшества в эту сферу встречают очень серьёзное сопротивление. Такая обращённость в историю способствовала тому, что православие смогло победить эзотерическую волну девяностых годов. Но при этом оно победило, но эзотерика осталась в форматах такого свойственного России двоеверия. Человек может себя считать православным и одновременно верить в переселение душ, одновременно почитать Иоанна Кронштадского и Елену Блаватскую, хотя они совершенно несовместимы. Но в постмодерне возможно всё.

Сейчас подросло новое поколение, у которого крайне слабый интерес к истории. Куда-то пропала формулировка «Возрождение России». Соответственно, и у людей среднего возраста интерес к истории тоже снижается. Люди старшего возраста часто живут сегодняшним днём, если говорить о людях более молодых, они пытаются планировать будущее. Всё меньше обращённости в прошлое, хотя продвигается очень активно властью. Уже созданы два общества – «Историческое» и «Военно-Историческое», финансируются фильмы, выпускаются книги, но интерес уменьшается. Это становится симулякром, а у эзотерики появляется новый шанс.

Православной церкви очень часто трудно сформулировать ответы на вопросы, которые волнуют более молодую часть общества. В девяностые годы многие ответы были в старых книгах. Тогда была эпоха репринтов. Для молодых сегодня это экзотично. В самой церкви тоже идут непростые процессы, дискуссии по поводу того как она должна позиционировать себя в обществе. Эти дискуссии во многом внутрицерковные. Общество этого не видит и особо этим не интересуется. Кто-то уходит в агностицизм, кто-то уходит в сконструированное ими самими внецерковное христианство, кто-то уходит в эзотерику. Прошло тридцать лет. С точки зрения многих церковных людей многие шансы были упущены. Соответственно, возникший вакуум заполняют кто угодно, в том числе, различные эзотерические учения.

- Эзотерика и конспирология коррелируются?

- И конспирология, и астрология, что угодно! Конспирология, да, конечно. Люди ощущают себя недостаточно уверенными. Люди ощущают себя дискомфортно в меняющемся мире. Всплеск эзотерики – не только реакция на кризис православия или коммунизма. Это реакция на меняющийся мир. Люди многие трудно адаптируются к меняющемуся миру, который для них неуютен. Ещё один момент – отчуждение от государства. Конспирология основана на том, что есть тайные силы, которые управляют мировыми процессами. То есть, государство оказывается слабым и подчиняется внешним силам, проигрывает им в борьбе. Это тоже неуверенность в себе, ощущение слабости. Кто-то идёт в эзотерику, кто-то в конспирологию, кто-то и туда, и туда одновременно. Кто-то конструирует наше язычество, кто-то конструирует северное язычество. Кто-то всё совмещает как Константин Васильев в 70-е годы прошлого века.